Нимфа, сопротивление и покорение. Часть 7
новые следы на ее нежной коже. Что ж, девчонка все еще ему нравилась, и он пока ею сполна попользуется!
А Кэтрин смиренно опустилась перед ним на колени, склонив голову так, как он ее этому научил после многочисленных побоев и пыток. Сейчас она не должна была никоим образом его разозлить. Сердце ее бешено стучало, когда краем глаза она увидела, что он повалился на кровать, и уже в следующую минуту громко храпел на весь домик. Она затаила дыхание, продолжая так стоять еще некоторое время, и когда, убедилась, что он не проснется, тихонько встала, достала ключик, и дрожавшими руками открыла замок. Ей показалось, что цепь сильно скрипнула, и она замерла, боясь, что Вейн проснется. Но тот лишь вновь всхрапнул, и перевернулся на бок. На цыпочках подойдя к стулу, на котором валялись какие-то обноски ее вещей, девушка аккуратно схватила их, и подошла к двери. Здесь ее поджидала очередная опасность, так как петли дверей не были смазаны. Глубоко вздохнув, девушка стала медленно открывать дверь, замерев, когда та скрипнула, и молясь, чтобы ее мучитель не проснулся. Сейчас все мысли ее были о побеге, убежать подальше, спрятаться, скрыться из этого адского места, уйти! И вот свобода! Она полной грудью вдохнула ночной воздух, вознеся быструю молитву звездному небу. Глянув в сторону стоявшей неподалеку лошади, девушка направилась к ней, на ходу накидывая изорванную одежду. Успокоив лошадь, Кэтрин взобралась на нее, и дернула поводья...
***
Николос прижал к себе любимую, вдыхая аромат ее темных волос, поглаживая руки девушки, которая все еще не могла поверить в то, что сказал граф.
— Любимая, теперь, когда стало ясно, что моя жена преступница, я могу с легкостью аннулировать наш брак! И мы поженимся с тобой! — он нежно поцеловал ее сомкнутые губы, удивившись, что она не ответила на поцелуй.
— Мы не можем... Пойми, мы из разных миров... Мой отец, он никогда нам не разрешит...
Ее голос дрожал, а в глазах зажглись слезы. Николос погладил ее по щеке, и более пылко заговорил:
— Моя птичка, поверь, как только судья выдаст все необходимые документы, мы отправимся с тобой к твоему отцу в Америку... Я сам с ним поговорю, все объясню...
— Нет, что ты! Он убьет тебя, даже не дав ничего сказать! Прошу тебя, не надо! Ты ведь и сам знал, что мы никогда не сможем быть вместе...
— Метэйнэй! И не думай от меня сбежать! Я люблю тебя! Ты первая и единственная, которая смогла меня изменить в лучшую сторону!
— Но... твое общество никогда не примет меня... Я для них навсегда останусь дикаркой... Хотя, так оно и есть на самом деле! Я, ведь даже не знаю, как правильно пользоваться всеми теми приборами за столом! Я ничего не знаю, лишь то, чему успела меня научить леди Кэтрин!
— А к черту все эти глупости, птичка! Если тебе так хочется, то я согласен жить с тобой в твоей стране, где тебе будет хорошо и комфортно!
Он с нежностью поцеловал девушку, заставив затрепетать от приятных воспоминаний. Она не могла поверить, что полюбила этого англичанина, что сразу же отдалась ему, не задумываясь о последствиях, что он согласен уехать с ней на край земли... Это, наверное, волшебный сон? Но нет, его губы и руки были реальностью, а под ее ладонью билось сильное и доброе сердце, которое принадлежало теперь ей. Метэйнэй вздохнула, и решила, что чтобы ни приготовила им судьба, она будет всегда рядом с этим мужчиной...
***
Пыль взвивалась из-под копыт скачущего галопом коня, который тяжело дышал, неся своего хозяина. Мужчина был сосредоточен и решителен, его глаза сверкали пламенем жажды мести. Он вновь хлестнул Грома хлыстом, впервые так жестоко подгоняя коня, который, казалось, просто летел над землей. А Генри казалось, будто они стоят на месте. Он вспомнил, как смог выбить из бывшей любовницы информацию. Вспомнил, как она смеялась над ним, сообщив о том, что его жена оказалась жива. В тот момент он был шокирован, а потом ужаснулся, прекрасно поняв, каким пыткам она подвергалась все это время, пока он оплакивал ее на могиле, пока беспробудно заливал горе выпивкой. «О, нимфа! Милая, любимая, строптивая! Я найду тебя во, чтобы то ни стало!»
И вдруг его конь резко встал на дыбы, чуть не сбросив со спины наездника. И только годы тренировок, и опыт спасли графа от неминуемого падения. Генри увидел впереди лежащую лошадь, которая медленно умирала от переутомления. Но мужчина вдруг остолбенел, когда увидел рядом лежавшее тело девушки. И пусть ее одежда была изорвана, а тело искалечено, он узнал ту, которую любил больше жизни. Через секунду он был рядом, нежно сжимая Кэтрин в руках, рассматривая ее милое и родное лицо, покрытое ссадинами, синяками и кровоподтеками. Приложив ухо к губам, он услышал слабое дыхание, значит, она жива! Аккуратно взобравшись на своего уставшего коня, граф нежно прижал ослабленное тело жены, которая все еще была в обмороке. Все мысли о мести и расплате исчезли. Сейчас он должен как можно скорее увезти ее подальше отсюда...
... Вейн с трудом разлепил глаза, окидывая комнату взглядом, и заметив, что что-то не так. Потом он резко вскочил на ноги, когда понял, что девчонки нет на месте. Пошарив рукой по штанам, он не нашел ключ от ошейника, который сейчас валялся на полу. Вот идиот! Она воспользовалась вчера его опьянением и стащила ключ! Сучка! Он найдет ее! В том состоянии, в каком она была, она не могла далеко уйти. Он догонит ее, и тогда ей не поздоровится! Выбежав на улицу, мужчина с яростью крикнул от досады, когда увидел, что она уехала на его лошади...
... Тупая боль разливалась по всему телу, сдавливая, сжимая, выворачивая его. Голова раскалывалась и гудела, мысли путались, а во рту так пересохло, что больно было глотать. Девушка попыталась разомкнуть веки, но у нее ничего не получилось, тогда она усилием вновь постаралась открыть глаза, и тут же их закрыла, так как свет свечи резанул ее утомленный взор. Собрав силы, Кэтрин вновь открыла глаза, и внимательно осмотрела комнату. «Наверное, я все еще сплю...», подумала она, списав все это на мираж. Рядом послышались тихие шаги, потом теплая рука сжала ее прохладную ладонь, и это прикосновение было до боли знакомым и приятным, которого она так давно не ощущала... Слезы сами собой увлажнили ее глаза, и потекли по щекам, когда Кэтрин поняла, что каким-то чудом находилась дома. Повернув голову, она встретилась с глазами янтарного цвета, наполнившими ее теплом и нежностью.
— Генри... — прошептала девушка, слабо улыбнувшись мужу, и вновь впала в забытье.
Граф засиял, когда через три долгих дня его жена открыла глаза. Эти дни были наполнены тревогой и страхом за жизнь его бедной нимфы. Врач не давал никаких прогнозов, констатировав сильное истощение, многочисленные травмы и разрывы, а также воспаление. Поэтому, он лишь молча качал головой, а когда на второй день ее охватила лихорадка, так и вообще ничего не сообщал графу, который просто места себе не находил. Неужели судьба настолько зла, что разлучит их вновь, тогда, когда он нашел свою любимую, тогда, когда он
А Кэтрин смиренно опустилась перед ним на колени, склонив голову так, как он ее этому научил после многочисленных побоев и пыток. Сейчас она не должна была никоим образом его разозлить. Сердце ее бешено стучало, когда краем глаза она увидела, что он повалился на кровать, и уже в следующую минуту громко храпел на весь домик. Она затаила дыхание, продолжая так стоять еще некоторое время, и когда, убедилась, что он не проснется, тихонько встала, достала ключик, и дрожавшими руками открыла замок. Ей показалось, что цепь сильно скрипнула, и она замерла, боясь, что Вейн проснется. Но тот лишь вновь всхрапнул, и перевернулся на бок. На цыпочках подойдя к стулу, на котором валялись какие-то обноски ее вещей, девушка аккуратно схватила их, и подошла к двери. Здесь ее поджидала очередная опасность, так как петли дверей не были смазаны. Глубоко вздохнув, девушка стала медленно открывать дверь, замерев, когда та скрипнула, и молясь, чтобы ее мучитель не проснулся. Сейчас все мысли ее были о побеге, убежать подальше, спрятаться, скрыться из этого адского места, уйти! И вот свобода! Она полной грудью вдохнула ночной воздух, вознеся быструю молитву звездному небу. Глянув в сторону стоявшей неподалеку лошади, девушка направилась к ней, на ходу накидывая изорванную одежду. Успокоив лошадь, Кэтрин взобралась на нее, и дернула поводья...
***
Николос прижал к себе любимую, вдыхая аромат ее темных волос, поглаживая руки девушки, которая все еще не могла поверить в то, что сказал граф.
— Любимая, теперь, когда стало ясно, что моя жена преступница, я могу с легкостью аннулировать наш брак! И мы поженимся с тобой! — он нежно поцеловал ее сомкнутые губы, удивившись, что она не ответила на поцелуй.
— Мы не можем... Пойми, мы из разных миров... Мой отец, он никогда нам не разрешит...
Ее голос дрожал, а в глазах зажглись слезы. Николос погладил ее по щеке, и более пылко заговорил:
— Моя птичка, поверь, как только судья выдаст все необходимые документы, мы отправимся с тобой к твоему отцу в Америку... Я сам с ним поговорю, все объясню...
— Нет, что ты! Он убьет тебя, даже не дав ничего сказать! Прошу тебя, не надо! Ты ведь и сам знал, что мы никогда не сможем быть вместе...
— Метэйнэй! И не думай от меня сбежать! Я люблю тебя! Ты первая и единственная, которая смогла меня изменить в лучшую сторону!
— Но... твое общество никогда не примет меня... Я для них навсегда останусь дикаркой... Хотя, так оно и есть на самом деле! Я, ведь даже не знаю, как правильно пользоваться всеми теми приборами за столом! Я ничего не знаю, лишь то, чему успела меня научить леди Кэтрин!
— А к черту все эти глупости, птичка! Если тебе так хочется, то я согласен жить с тобой в твоей стране, где тебе будет хорошо и комфортно!
Он с нежностью поцеловал девушку, заставив затрепетать от приятных воспоминаний. Она не могла поверить, что полюбила этого англичанина, что сразу же отдалась ему, не задумываясь о последствиях, что он согласен уехать с ней на край земли... Это, наверное, волшебный сон? Но нет, его губы и руки были реальностью, а под ее ладонью билось сильное и доброе сердце, которое принадлежало теперь ей. Метэйнэй вздохнула, и решила, что чтобы ни приготовила им судьба, она будет всегда рядом с этим мужчиной...
***
Пыль взвивалась из-под копыт скачущего галопом коня, который тяжело дышал, неся своего хозяина. Мужчина был сосредоточен и решителен, его глаза сверкали пламенем жажды мести. Он вновь хлестнул Грома хлыстом, впервые так жестоко подгоняя коня, который, казалось, просто летел над землей. А Генри казалось, будто они стоят на месте. Он вспомнил, как смог выбить из бывшей любовницы информацию. Вспомнил, как она смеялась над ним, сообщив о том, что его жена оказалась жива. В тот момент он был шокирован, а потом ужаснулся, прекрасно поняв, каким пыткам она подвергалась все это время, пока он оплакивал ее на могиле, пока беспробудно заливал горе выпивкой. «О, нимфа! Милая, любимая, строптивая! Я найду тебя во, чтобы то ни стало!»
И вдруг его конь резко встал на дыбы, чуть не сбросив со спины наездника. И только годы тренировок, и опыт спасли графа от неминуемого падения. Генри увидел впереди лежащую лошадь, которая медленно умирала от переутомления. Но мужчина вдруг остолбенел, когда увидел рядом лежавшее тело девушки. И пусть ее одежда была изорвана, а тело искалечено, он узнал ту, которую любил больше жизни. Через секунду он был рядом, нежно сжимая Кэтрин в руках, рассматривая ее милое и родное лицо, покрытое ссадинами, синяками и кровоподтеками. Приложив ухо к губам, он услышал слабое дыхание, значит, она жива! Аккуратно взобравшись на своего уставшего коня, граф нежно прижал ослабленное тело жены, которая все еще была в обмороке. Все мысли о мести и расплате исчезли. Сейчас он должен как можно скорее увезти ее подальше отсюда...
... Вейн с трудом разлепил глаза, окидывая комнату взглядом, и заметив, что что-то не так. Потом он резко вскочил на ноги, когда понял, что девчонки нет на месте. Пошарив рукой по штанам, он не нашел ключ от ошейника, который сейчас валялся на полу. Вот идиот! Она воспользовалась вчера его опьянением и стащила ключ! Сучка! Он найдет ее! В том состоянии, в каком она была, она не могла далеко уйти. Он догонит ее, и тогда ей не поздоровится! Выбежав на улицу, мужчина с яростью крикнул от досады, когда увидел, что она уехала на его лошади...
... Тупая боль разливалась по всему телу, сдавливая, сжимая, выворачивая его. Голова раскалывалась и гудела, мысли путались, а во рту так пересохло, что больно было глотать. Девушка попыталась разомкнуть веки, но у нее ничего не получилось, тогда она усилием вновь постаралась открыть глаза, и тут же их закрыла, так как свет свечи резанул ее утомленный взор. Собрав силы, Кэтрин вновь открыла глаза, и внимательно осмотрела комнату. «Наверное, я все еще сплю...», подумала она, списав все это на мираж. Рядом послышались тихие шаги, потом теплая рука сжала ее прохладную ладонь, и это прикосновение было до боли знакомым и приятным, которого она так давно не ощущала... Слезы сами собой увлажнили ее глаза, и потекли по щекам, когда Кэтрин поняла, что каким-то чудом находилась дома. Повернув голову, она встретилась с глазами янтарного цвета, наполнившими ее теплом и нежностью.
— Генри... — прошептала девушка, слабо улыбнувшись мужу, и вновь впала в забытье.
Граф засиял, когда через три долгих дня его жена открыла глаза. Эти дни были наполнены тревогой и страхом за жизнь его бедной нимфы. Врач не давал никаких прогнозов, констатировав сильное истощение, многочисленные травмы и разрывы, а также воспаление. Поэтому, он лишь молча качал головой, а когда на второй день ее охватила лихорадка, так и вообще ничего не сообщал графу, который просто места себе не находил. Неужели судьба настолько зла, что разлучит их вновь, тогда, когда он нашел свою любимую, тогда, когда он