как от ударов, впрочем не имея на это сил, поэтому они каждый раз настигали его, как Госпожа, когда была по щекам. Его выворачивало снова и снова, хотя ничего уже не выливалось. Ему было страшно, никого не было рядом, кто бы мог помочь ему. В какой-то момент ему показалось, что он сейчас умрёт, сознание плавало, он был не в состоянии его удержать. И он даже не мог сообщить своим Хозяевам, что их игрушка так быстро сломалась.

В этот момент крюк, держащий его руки пополз вниз, ослабляя натяжение, и в итоге Ники рухнул на пол в свою блевотину, кровь и сперму. Он смутно помнил, как Госпожа обтирала его губкой с тёплой водой, как Господин держал ему голову и заливал в рот воду, и Ники жадно пил, вода стекала по углам губ и лилась на пол. Руки ему освободили и он со слезами пытался их свести вместе спереди и дотронуться до лица. Госпожа обмазывала все раны на его теле какой-то мазью, уделяя особое внимание промытой рваной дырке. Потом его поставили на ноги, и он бы упал, если б Хозяин не удержал бы его за руку, чуть повыше локтя, и повели по коридорам. Ники постоянно спотыкался в темноте и путался ногами в цепи от ошейника, но Господин удерживал его от падения и вёл дальше. Наконец они оказались в тесной комнатушке с единственной тусклой лампочкой, и Ники наконец позволили лечь на его матрас, который несомненно был толще и теплее, чем тот на котором Хозяин трахал его. Помнил, как испугался, увидев в руках Госпожи шприц. Но всё равно она сделала это, и ему стало легче.
- Антибиотик, - прокомментировала она, наполнила его миски, водой и какой-то едой. Ники безумно хотелось есть, но сил не было. Цепь от ошейника присоединили к скобе, торчавшей из стены, а Господин кинул ему тёплое одеяло взамен холодного пледа.
- Это за хорошее поведение!
Ники как мог, закутался в него, пытаясь согреться, но вырубился ещё раньше, чем его Хозяева вышли и закрыли за собой дверь на ключ.