и сказала, что думала о том, что за 700 к ней поедут только «элитные» (как она выразилась) пары, а за 200 — все подряд. Мы расплатились и поехали, как и в случае с «хитрой красоткой» на «Брюсов».

Всё было здорово на мой взгляд. Она была нежна и застенчива. У неё оказалась изумительной красоты грудь, совсем девичья на вид и аппетитная попка. Она наивно (понимая, что мы платим ей деньги за секс) металась между нами обоими, пытаясь успеть поласкать и ни кого не обидеть невниманием, но потом мы остановили её и успокоили. Предложили просто расслабиться и следовать за нами и за своими желаниями. А они у неё явно были. Она очень быстро распалилась и потеряла над собой какой-либо контроль. Стонала, вскрикивала, просила сделать ей больно и т. д. и т. п. В общем, мне с ней было очень хорошо. И тут я посмотрела первый раз в глаза мужа. В комнате было темновато и до этого его лицо как-то не попадало в свет... И что я в них увидела??? Глаза буквально страдали! Именно это просто лилось из них. Скулы были напряжены, а это верный признак у него крайнего раздражения и неудовольствия. Я просто замерла на минуту! Я не верила своим глазам! Ещё и ещё всмотрелась в его лицо. Но нет, я не ошиблась. Всё было именно так и... весьма печально. В этот момент голова девушки покоилась между моих, широко раздвинутых ножек, а он имел её сзади.

Всё возбуждение схлынуло с меня, как-будто его и не было. Я аккуратно высвободилась, села сбоку и начала ласкать руками её груди и сосочки, чтобы она скорее (в очередной раз) кончила. Когда это наконец произошло, я (под благовидным предлогом) затащив мужа в душ, ещё раз, при ярком свете, взглянула ему в глаза. И снова я поняла, что не ошиблась. На его лице не было ни чего, кроме досады и раздражения. «Что с тобой!?» — спросила я. «Давай побыстрее всё это заканчивать!» — чуть ли не злобно ответил он. Я ни стала ни чего больше расспрашивать, чтобы не накалять ситуацию. Я слишком хорошо знала своего мужа, чтобы не допустить этой ошибки. Быстро набрала со своего телефона на номер мужа, сама побежала к прикроватной тумбочке и взяла его трубку. Симмитировала разговор с ВВО по поводу сработавшей у нас дома сигнализации. Мы спешно собрались, расплатились с нашей «писательницей», извинились, поблагодарили и умчались домой.

В такси муж также хранил молчание, а я предусмотрительно не лезла с расспросами. «Разбор полётов» начался дома, когда он сам на это решился. Вот примерно, что он тогда сказал: «Что за хрень не пойму! Вроде девка хорошая, не противная, привлекательная. Вроде ведёт себя замечательно. Сама удовольствие получает... И ты, я видел, нешуточно завелась... И всё вроде хорошо... А я в напряге и проклинаю себя, что всё это затеял. Наверное крыша поехала!»

Мы долго ещё потом с ним обсуждали произошедшее и силились понять «что было не так», но ни до одного более-менее правдоподобного объяснения так и не додумались. Наверное так бывает... Как говорили ребята из «Квартета И» в одном из своих фильмов:"Потому, что Москва порт пяти морей!». И это многое непонятное «объясняет»! Хотя, до этого случая я была уверена, что мужикам только и нужно увидеть голое женское тело, чтобы всё было нормально. Оказывается нет. И даже то, что физически он был готов и у него стоял с самого начала, ещё не говорит о том, что ему действительно было хорошо. Весной того же года мы собрались с мужем на две недельки в ОАЭ. Мы намерено поехали не в Дубаи, а Рас-аль-Хайма — самый северный и самый плодородный из семи эмиратов, находящийся примерно в часе езды от Дубаи. Это очень живописное место, где горы почти вплотную подступают к берегу. Гостиница была супер, со своими пляжами и каскадом бассейнов. Мы нежились на щедром весеннем солнышке и практически не вылезали из воды. Экскурсии, организуемые местным агентством, нас практически не интересовали, но когда предложили поехать на пальмовые острова, мы не удержались.

В группе оказалось человек 20. В отеле мы сели в комфортабельный автобус и отъехали. Слева от нас расположилась девочка лет тридцати, на которую я сразу обратила внимание. Во-первых, это был тот тип восточной красоты, который ни кого не оставляет равнодушным. Во-вторых, она была одета совершенно по европейски, хоть и с каким-то едва заметным восточным флёром. В третьих, первый же её встречный взгляд буквально прожёг меня насквозь. Казалось, что одним этим взглядом она раздела меня полностью, разобрала на части тела и органы, оценив мгновенно качество каждого из них! Я смутилась и в дальнейшем старалась смотреть на неё украдкой и не долго, но всё равно она каким-то шестым чувством предугадывала эти мои поползновения и умудрялась ловить мой взгляд. Так мы играли с ней в эти «переглядки» до самого порта. Я так увлеклась этим, что даже ни чего не сказала мужу. Только в порту, я обратила его внимание на неё. Оказывается он тоже выделил её из толпы за красоту и удивительный стиль одежды.

На прогулочном пароме нам достались места чуть сзади и поодаль от неё. Теперь нам был виден только её затылок, увенчанный копной густых, темно-каштановых волос и чуть прикрытый кокетливой «гермесовской» косынкой. Иногда, когда она поворачивала голову в сторону, мы видели её профиль — большой, красивый лоб и хищный, с горбинкой носик, но подлинным украшением её лица были губы — чуть пухлые, удивительно правильной формы. Мы, как завороженные, смотрели на неё и ни чего не могли с этим поделать. Главной темой для нас на протяжении всей экскурсии была её этническая принадлежность и версии того из какой она страны, замужем или нет, одна отдыхает или с мужем и прочая подобная дребедень. Экскурсии мы естественно не видели. Нас обоих просто поразил гром! Я занималась тем, что постоянно бросала на неё взгляды, считая про себя промежутки времени, чтоб не частить. Выбирала такое место при каждой остановке группы, чтобы наблюдать за ней не навлекая на себя подозрения в навязчивости, невоспитанности или даже непристойном поведения. И каждый раз у меня было такое ощущение, что она знает, что я на неё смотрю и намеренно не перехватывает мой взгляд, как делала это в первый момент в автобусе.

И тут я устыдилась самой себя. Я вспомнила свою первую, почти детскую влюблённость в своего одноклассника и как я точно также, как сейчас — постоянно украдкой смотрела на него и, в случае, если он это замечал, делала вид, что смотрю мимо него на что-то в дали. Как бегала по школе и пыталась пройти так, чтобы попасть к нему на встречу и открыто посмотреть ему в лицо или даже улыбнутся в приветствии.

Но это был мальчик! И это было нормально. А с девочками я просто спала и сказать, что я могу испытывать к ним какие-то чувства, кроме дружеского расположения и симпатии, я не могла. У меня, как и у многих других женщин, был свой некий проверочный «тест» для мужчин. Я задавала сама себе при встрече два вопроса: 1. Нравится — не нравится? 2. Хочу переспать с ним — не хочу? Он действовал безошибочно. И положительный ответ на первый вопрос теста (Нравится!) крайне редко переходил в положительный ответ на второй вопрос. Уж, такие