жидкого мыла на все еще стоящий верхний писюнчик. Ее изящные стопы легли поверх мыльных палочек и скользнули до самого венчика каждой из них, заключив края головок между маленьких пальчиков. Тем временем шелковистые ручки скользнули по третьему органу, разместившемуся между юных возбужденных сись. Она чувствовала, как ее грудь касалась этого колосса, и то, как он касался этой груди. Красные твердые соски так и просили ласки, но на всех не хватало рук. Алые губы посасывали края широкой, чистой от мыла, шляпы. В порывах страсти она легонько покусывала нежный венчик. Хрупкие девичьи ручки и ножки не прекращали движения ни на секунду, взбивая пену из интимного мыла. Они безустанно гладили ново обретенные игрушки, сопящей от удовольствия девчушки. И вот кульминация пришла. Все молоденькое тело развратницы, каждая мышца поддалась чувствам. Напряженные мыльные ступни сжали объятые страстью головки. Тоненькие пальчики ручек Танюши спустились со ствола вниз и устремились ...вглубь несправедливо забытой щелки между невероятной четверкой. Залп. Все ее тело сотряслось в сильных, диких конвульсиях. Дрожащие ножки соскользнули с лежащих конских орудий, орошающих тот же чугун пустой ванны. Стоящий гордо третий хер без поддержки непокорно оторвался от мягких губ и упал на девичье колено, выпуская длинную струю на кафельную стену. Таня беспомощно завалилась на спину. Она лежала и подергивалась. Ее ручки, ножки, пенисы трепетали, а сама она выгибала спинку, извиваясь подобно змее. Ей так хотелось не выпускать из рук свои игрушки, хотелось, чтобы каждую ее часть кто-нибудь приласкал в этот момент. Тогда бы она не вернулась из этого рая. Но чувство спадало, а уставшие хоботки уменьшались. Рассудок возвращался к Тане. Она неуверенно встала и посмотрела на свисающую четверку между изящных длинных малолетних ножек. Запутавшись в спадающих резинках плавок, большие мятые приподнятые залупки выставляли на обозрение три вялые конские головки. Одна из них была отвернута почти под самый корень, образуя толстое колечко из кожных складок. С хитрой улыбкой Танюша села на край холодной ванны и взяла в руки нежный обнаженный пенис, а затем направила его, напоминающий пятак, конец к основанию между своих раздвинутых ног.
Мягкий раззалупленный писюнчик поначалу нехотя шел в женскую щель, но каждой секундой приливала кровь, и все четыре лошадки снова крепчали. Упругий орган углублялся легче и легче и вскоре Таня остановилась. Она сбросила трусики на завязках и стала прислушиваться к своим ощущениям. Девчушка чувствовала полноту в своем лоне и тесные объятья своего влагалища растущим пенисом. Член же рос и становился все более упругим, в отличие от остальной изморенной тройки, снова уснувшей без ласки. Таня уже силой удерживала жеребца, не давая распрямиться образовавшейся петле. Ее киску распирало на все 8 см толщины собственного конца. Дуга росла, и одному из органов теперь было слегка неприятно, но вот второй тонул в экстазе. Таня давила на изгиб своего придатка и отпускала, а тот входил глубже в тесные просторы и возвращался. Она трахала саму себя, и эта мысль просто сводила девчонку с ума. Боль в изгибе пришла на смену неудобству. Орган окаменел, но развратница продолжала, чувствуя близкий оргазм. Изящные ручки страстно сжали изогнутый ствол. Снова нахлынуло знакомое чувство и, казалось, заглушило ноющий член, но вдруг резко боль раздалась там, где не должна была быть. Большая конская головка откликнулась на страстные девичьи объятья и переполнила все ее нутро, раздувшись вовсю. Это было невыносимо. Распираемая изнутри Таня закричала и отпустила свой зверский член. Огромная шляпа устремилась к выходу, раздвигая плоть и выпуская липкий поток. С громким звуком «чмок», вырвалось из ее половых губок мясистое тело и со всего размаху, оросив правую ножку девчонки, больно ударилось о стенку ванны. И как только ее малыш выпрямился, острая, колющая боль пронеслась вместе с кровью по бывшему внутреннему изгибу петли. Со слезами на глазах Танька схватила свой ноющий писюнчик и прижала к груди. Она сидела и хныкала, а жеребец в объятьях ее мягких грудей все не уменьшался, впав в иступленное бешенство. Безумно твердый, несгибаемый и с расслабленной и вялой шляпой он не приносил ей никакого удовольствия. Танюша сидела и думала, ожидая пока ее могучий красавец уснет. Думала о том, что ей все-таки нужен парень, и она его найдет…