дыхание стало превращаться в стоны. Мне показалось, что она сдерживает наступление блаженства, чтоб испытать его по максимуму. Когда терпеть стало совсем невмоготу, ее судороги стали частыми. Я изо всех сил следовал головой за ее содрогающимся лоном, а она еще сильнее прижала меня к себе. Я попытался сделать язык тверже, и видимо, ей это понравилось. Наконец она стала кончать. Ее стоны стали редкими, но мощными, это были больше выкрики, чем стоны, такими, как будто она набирала воздуха в грудь, чтоб стонать. Она дергала тазом реже, но амплитуда была больше. Ее оргазм продолжалось недолго, всего несколько секунд, но за эти мгновения она успела побывать на седьмом небе от счастья.

После этого она отпустила мою голову, слезла с дивана, и поцеловала меня в губы.
- Только ничего не говори отцу, - сказал она. После чего она взяла свое полотенце и вышла из комнаты.

В тот день я старался не выходить из комнаты и не попадался ей на глаза. Мне казалось, что я мы сделали что-то запретное, но в то же время такое приятное. На следующий день мы оба не вспоминали вслух этот инцидент, но я не мог забыть его, каждый раз, когда оставался один. И вспоминая, каждый раз удовлетворял сам себя.