Теперь я начинаю накладывать чары. А ты постарайся испытать удовольствие, чтобы тело приняло их без отторжения.
- А как?
- Ну, вспомни то, что было в ванной. Поласкай себя пальчиком.
- Так ведь без воды.
- А ты оближи его. Хотя у тебя и так там не особо сухо. Давай. Смелее. Если что, я помогу.
- Но...
- Не спорь, время дорого. Вот так. Да. Раздвинь их. Сейчас слегка увлажним. – Я наклонился и влажным языком прошелся по нежно розовым складкам, не забыв исполнить партию мандолины в верхней части лепестков. Процесс при этом прошел точку возврата и перешел в фазу самостоятельного разряда. Взяв камеру в руки, я еще раз сделал несколько занимательных крупных планов, после чего вернул аппарат на место. Расстегнул молнию на джинсах и вытащил совершенно иной аппарат, давно уже рвущийся на волю из брючной тесноты.

Подойдя к едва сдерживающей стоны и жадно глотающей воздух раскрытым ртом соседке, я аккуратно поводил самой чувствительной частью своего тела по нежным Юлиным складкам. Меня терзало жгучее желание проникнуть внутрь, но риск был слишком велик. Если бы действие происходило не в соседней квартире, я вряд ли стал бы себя сдерживать, но, как говорится, не пачкай там, где живешь. Усилием воли заставил себя ограничиться дистанционным наслаждением. Впрочем, в сложившейся ситуации мне было грешно жаловаться на недостаток эротичности, и я достиг нирваны даже быстрее малышки. Ее воображение сработало ненамного хуже моего зрения, и несколькими секундами позднее крупная дрожь сотрясла девичьи бедра.

Выключив камеру и спрятав ее в карман, я наклонился к девичьему ушку и прошептал:
- Надеюсь, ты меня извинишь.
- За что - – также шепотом ответила сомлевшая Юлечка.
- Я поступил немного непрофессионально и тоже получил удовольствие. Уж больно ты хороша.

Она слегка покраснела:
- А говорил, врач...
- Думаешь, врачи не получают удовольствие, осматривая молодых девочек?
- Это нечестно.
- Что поделать, такова их профессия.
- Я не о врачах. Ты меня видел, а я тебя нет.
- Ты знаешь, почему. Мы же договорились.
- Да, – и после некоторой паузы: Ну, дай хотя бы потрогать.
- Уверена?
- Не знаю. Ой. Ее рука вздрогнула и обхватила мой еще не успевший обмякнуть клинок, вложенный в расслабленную ладонь. Девочка повернулась на бок и осторожно погладила его пальчиками второй руки.
- Если хочешь, можешь поцеловать.
- Нет. Зачем - Я не буду. – Соседка с явным сожалением выпустила добычу из рук, страх и стеснительность одержали верх над желанием.
- Ну, как хочешь. – Я заправил несостоявшуюся флейту в джинсы и застегнул ширинку: Когда ты планируешь встретиться с Дмитрием?
- Что - – К переходу в деловое русло она оказалась явно не готова: Ну, может завтра... Или послезавтра...
- Лучше не тянуть. Постарайся заманить его к себе домой завтра. Найдешь повод?
- Наверно.
- Только не форсируй отношений. Дай ему время привыкнуть к твоей новой ауре.
- Хорошо.
- И целоваться постарайся поменьше. Скорее уклоняйся, но слегка провоцируй при этом. Надо разжечь аппетит у мальчика.
- А потом?
- Потом придет послезавтра. Когда он созреет. Понятно?
- Да.
- Вот и хорошо. – Я помог Юле опустить ноги на пол и встать, подал ей трусики, лиф и платье. Девочка оделась и пригладила взъерошенные волосы.
- Долго завтра не сидите. Постарайся выпроводить его до пяти. Я позвоню тебе ближе к шести, расскажу, что делать послезавтра.
- А сегодня нельзя?
- Можно, но боюсь, что в твоем состоянии ты все перепутаешь.
- Вот еще.
- Ладно, лучше перестрахуемся. Да, приемы потренируй, но завтра не используй.
- Хорошо.
- Все, пока, повязку снимешь, когда я захлопну дверь.
- Конечно.

Я стремительно ретировался, не желая проверять соседку на честность. Приключение удалось на славу. Более того, Игра только начинается, и у меня на руках все козыри. Я шел по таящему снегу и приплясывал, несмотря на дурацкую сырую и ветреную питерскую зиму.