зря. Это была рычащая пантера, это была трепетная лань, это был вулкан страсти и все одновременно. Она стонала и что-то выкрикивала, она рвала простыню и царапала мне спину, она была на пике блаженства.

Когда ее тело потряс оргазм, мигом очутился рядом с ней, прилег, обняв. Она натурально плакала, уткнувшись мне в грудь. А я гладил ее спину, плечи, целовал. Через некоторое время, так и не отрывая лица от груди, глухо проговорила, что она, конечно, сука и тварь по отношению к дочери, но она хочет еще. Помогла мне раздеться. Вернее просто сорвала с меня одежду и упала на спину, широко раскинув ноги и теперь уже полностью отдаваясь и наслаждаясь.

После третьего оргазма, лежа на измятых и скомканных простынях, говорила, что никогда не верила рассказам женщин о полетах в постели с любимым мужчиной. Но теперь убедилась сама, что такое возможно. Она уже побывала на седьмом небе и просто счастлива, что я показал ей такой полет. А теперь она немного устала и хотела бы, чтобы и я слетал туда и потому, раздвинув ноги, настойчиво потянула меня на себя. Сама, взяв член рукой, направила его в свою раскрытую щель. А когда я погрузился в нее, охнула, подняла ноги вверх и положила их мне на плечи. И я ворвался. Победители в захваченном городе не ведут себя так, как действовал я. Соскучившись по женскому теле, я рычал и буйствовал. Загонял член до самого упора, до самой матки, бешено двигал им во влагалище, стараясь заполнить каждый уголочек и закуточек этого пространства. И теща взвыла в очередной раз, содрогнулась в экстазе.

Редко так бывает, что сразу, впервые, мужчина и женщина кончают одновременно. У нас получилось.

Лежали, обнявшись. Я, выплеснув накопившееся напряжение, лениво поглаживал тещино тело. Она, запустив руку промеж нас, держала член, будто боялась, что он исчезнет. Водными процедурами пренебрегли, просто было так хорошо, что не хотелось вставать и куда-то идти, что-то делать.

Среди ночи проснулась Катька и захныкала. Подскочили вместе с тещей и рванулись в детскую. Напоив дочь, теща наклонилась над ее кроваткой и что-то напевала, покачивая Катьку. Ее попа, блестевшая в полумраке комнаты, ее покачивающиеся груди не оставили равнодушным член. Тем более, что осталось еще большое количество спермы, не выплеснутое в первый раз. И я, подойдя к теще, хозяйским движением раздвинул ее ягодицы, нащупывая вход в заветную пещерку. Она раздвинула ноги и еще ниже склонилась над кроваткой внучки, не переставая напевать. А я, теперь уже ласково и нежно, вошел в мокрое, горячее и ждущее меня тещино влагалище, стал двигаться там, придерживая тещины бедра. От моих толчков, глубоких и размеренных, она подавалась вперед, ее груди качались. Вскоре голос ее стал прерываться, песня сбиваться с ритма, а потом она замычала сквозь стиснутые губы, застонала.

Ленка всегда кончала по несколько раз, пока я доберусь до финиша. такой вот долгоиграющий. И теща успела кончить, а я еще и не разогрелся. Повернув тещу к себе, целовал ее, обняв за плечи. Она обхватила меня за шею и стояла навытяжку, на цыпочках. Так и дошли до спальни, не размыкая объятий. Рухнули на измятую постель. И я, целуя тещино тело, говорил примерно так:
- Какое-чмок!-сладкое тельце! Как-чмок!-мы его любим! Какие-чмок!-прелестные-чмок!-титечки! Какие-чмок!-тверденькие сосочки! Какой-чмок!- прелестный животик! И какая-чмок!-мокренькая-чмок!-писечка! И как-чмок!-она-чмок-ждет-чмок!-чтобы в нее-чмок! воткнули!

Ну и воткнули.

Утром, когда я вышел на кухню, теща готовила завтрак. Катька еще спала. Теща была веселой, счастливой. Она легко двигалась и даже что-то напевала. Стоя в дверях, пожелал ей доброго утра и с удовольствием наблюдал, как играют под халатиком ягодицы, как ходят туда-сюда бедра. И член немедленно отреагировал, оттопырив трусы и подав знать, что он не против нанести визит своей знакомой вагине. Когда теща наклонилась у стола, задрал ей халатик. Как и ожидалось, трусы на этот раз теща посчитала излишними и я, не встречая препятствий, смачно поцеловал ягодички, что пухленькими булочками показались из-под халатика.

Опять же властно, на правах победителя, проник промеж ног и убедился, что после бурной ночи там ничего не пропало, что все на месте. Теща стояла, замерев. ожидая, что с нею будет делать дальше ее хозяин, ее владелец. А он, несильно надавив на спину, принудил тещу согнуться ниже и начал поглаживать ее промежность, пальцами проникая в повлажневшее отверстие, а потом, оттянув резинку трусов и обнажив член, головкой провел промеж срамных губ и даже недалеко протолкнул эту самую головку, чтобы член мог пожелать доброго утра своей новой знакомой.

Развернув тещу к себе лицом, крепко, так, что у нее перехватило дыхание, поцеловал и, приподняв, усадил на кухонный стол. Положил на спину и откинул в стороны полы халата.

Теща скользила по столу и только руки, крепко сжимающие ее бедра, не давали ей соскользнуть совсем. Ее руки метались, то хватая себя за грудь, выпавшую из халатика, то скользили по столу, в поисках чего-то неизвестного, то пытались дотянуться до меня. А я вгонял в нее свою плоть, шлепая животом по ягодицам. Теща застонала, выкрикнула что-то и кончила, опередив меня. И я усилил натиск, стремясь догнать мамочку Ленки. Скоро проснется дочь и негоже ей наблюдать, как ее папа имеет ее бабушку на столе. Вот и я разрядился.

Смеясь, подмывались. Теща, присев в ванне, отбивалась от моих попыток помыть ее влагалище, сама пыталась помыть меня. Для двоих ванна была тесновата, но места для баловства хватало вполне.

Потом, когда теща, так и не одевшись, наклонившись вытирала пол, что мы, балуясь залили, старался прихватить ее за попу, за влагалище. она шутливо отбивалась, но явно была довольна.

Завтракали чинно. Вымыв замузганое личико дочери, собрались в больницу к маме. Ленка радовалась, глядя на наше единение. Тихонечко просила не обижать маму. Потом, уединившись, о чем-то шепталась с матерью, пока мы с Катькой собирали листья в больничном скверике.

Дома теща рассказала, что дочь просила ее приглядеть за мной, дабы я не сорвался куда налево. И если уж возникнет такой момент, что я буду готов сорваться, (пусть только мама не обижается и поймет), попросила заменить ее , временно исполняя обязанности жены. Ей, конечно, стыдно говорить об этом, но она всегда считала мать своей подругой и больше ей обратиться с такой просьбой не к кому. А поиски на стороне чреваты возможностью увода из семьи хорошего мужика. И теща пообещала сделать все, о чем попросила дочь.

Уложив спать Катьку, легли, как супруги, в одну постель. Теперь наше сношение было неторопливым, но все таким же страстным. В теще проснулась женщина и эта женщина пыталась воспользоваться шансом, посланным ей судьбой. Вечером, перед сном, мы с тещей обсуждали на кухне (где же еще?) просьбу Ленки. И я плакал, нисколько не вру. Как она любила меня, если решилась на такую просьбу?! И теща плакала, радуясь за свою дочь, за то, что у нее такой муж.

Ленку выписали из больницы. Теща уехала. О чем она рассказала Ленке и что утаила, я не знаю. Только Ленка