Так они и сделали. Прошло минут пять, и наконец, бесчувственное тело жены усадили на ступеньки лестницы, и позволили бутылке со звоном выпасть из неё. Потекло вино. Там ведь была вся бутылка.
- А зачем ты с ней так?
- Контрацепция. Физика... Бу-бу-бу... под ласки просовываем горлышко к зёву матки и переворачиваем бутылку вместе с животиком дамы. В матку, под давлением, вытекает все шампанское бутылки... газ загоняет вино... бу - бу-бу полностью стерилизует её на всю ночь. Я это уже в четвёртый раз проделываю! Гарантированное отсутствие беременности.
- А если она родить хотела?!
- Зачем бляди дети, подумай сам, чему она их станет учить? Ответь мне! Они её ремеслу - только помеха!
- А может она и не блядь вовсе?
- Я её знаю ещё по борделю мамы Розы! Тогда к ней в очередь по записи ходили!

Мужики закурили и недолго молчали. Тут жена начала опять приходить в себя. Её подняли в вертикальное положение, и на непослушных ногах повели в учительскую, на удобный диван в кабинете завуча, а из-под подола всё струилось по ногам любимой женщины вытекавшее вино.

Она довольно быстро приходила в себя. Пока я забирался по обледенелой лестнице на крышу перехода между корпусами школы, над которым окно и балконная дверь завучевского кабинета, жену успели раздеть до гола. Она была сильно пьяна, но вальсировала в одних туфлях с обоими в учительской, зажатая между ними спереди и сзади, пока не подошёл третий мужчина. Он много фотографировал их, танцующих, точнее топчущихся, и пытающихся ввести в неё сразу два члена, и после, на диване, в разных позах, и моя ничего не запрещала, только глупо смеялась. Я уже с трудом верил в реальность этой ночи и, поскользнувшись из-за очумелости, свалился в сугроб с крыши перехода, об ледяную корку, едва не сломал себе ногу, трещиной на пальце отделался, как после оказалось. Поковылял домой без мыслей, пока трёхлетний сын не проснулся.

Её привезли в начале девятого утра. Безобразно пьяная, она вошла в квартиру вся раскрасневшаяся, потная, видимо только что оттраханная водителем. Она сбросила с босых ног незастёгнутые сапоги и поставила свою сумку с одеждой, включая платье, на пуфик. Сбросила с плеч накинутое пальто, с мокрым пятном на подкладке, и оставшись голой, криво улыбнулась мне:
- Милый, твоя жена - блядь, и ей нравится быть блядью! А тебе я такая нравлюсь? Смотри сколько из меня вытекает ихнего!
Между её ног действительно образовалась маленькая лужица, потому жена ногой подвинула на нее половую тряпку.
- Вот, подожди!

Жена несколько раз надула живот, и, словно качая пресс, поджала его. Громко булькнув между ног, выплеснулось довольно много спермы, которая широкими потоками потекла по внутренней стороне её ляжек.
- Проводи меня в ванную, а то я всё запачкаю, и принеси спринцовку, помнишь, когда твою жену ебали в публичном доме, и после, на правительственных дачах, ой!... - она осеклась, поняв, что взболтнула лишнее, а после закончила фразу - ... ты мне её по утрам приносил!

Зачем она мне всё это говорила? Видимо от горечи и безысходности своего положения женщины, которую чиновники вынудили стать шлюхой, девочкой по вызову, без её на то согласия, и которая может поделиться своей бедой только со мной, который ей приятен, но муж ей - формальный. Слишком привыкла она жить со многими другими, заглушая на несколько часов свою не утоляемую похоть, чтобы скромная ласка мужа могла быть такой желанной и такой ощутимой.
- Тебе туда ромашку залить, или шампанское? - неожиданно, даже для себя самого, едко ответил я.
Жена чуть отрезвев, вскинула на меня испуганный взгляд, и тут же опустила глазки, поняв, что я знаю.
- Да, я был возле школы, ждал тебя, когда выйдешь, и видел, как тебя раздевали, под твои смешки. Как ласкали. Как бутылкой раздрочили, а после попросили сесть на полную вина.
- Ты видел, и не вмешался?!
- Нет, потому, что тебе всё это нравилось! Я действительно, своими глазами, видел, что моей любимой жене это нравится! Как ты сладко стонала! Я видел, что моя любимая женщина - блядь, так зачем ей мешать? Разве её остановишь? А так, может, если не бросит это дело, так хоть за ум возьмётся и за любовь деньгами станет брать!
- Ты вспомни восемьдесят седьмой год! Ты же сам хотел, чтобы меня сделали блядью! Ты сам меня отдал тем мужикам, в подпольный публичный дом, ты сам определил их число, и восемнадцать человек, меня почти сутки непрерывно насиловали, пока я не стала сама возбуждаться, даже будучи насилуемой, избиваемой, обжигаемой и исколотой во всех местах! Тебя ведь предупредили тогда, что это необратимо, что нормальной женщиной снова стать я никогда не смогу - секс, это тоже, наркотик, и привязывает к себе навсегда!
- Роза обещала нам, что с родами всё излечится само! Я поверил.
- А после родов, когда я только-только пришла в себя и бесконечная похоть отпустила меня, ты же сам толкнул меня назад!
- Как? Когда?
- Ты не сумел договориться о лекарстве для сына, и попросил меня. Я договорилась. Хотя мне не хотелось, и было противно, но я при тебе, помнишь, молча спустила с себя из под юбки трусы и колготы, и пошла в кабинет договариваться. Почему ты не остановил меня тогда? Ты видел, что этот хорёк с меня глаз не сводит, и ты понимал, зачем я пошла, и как именно буду уговаривать! Но ты - не остановил меня! Я вышла от него изнасилованная, и сказала тебе, что ему этого мало, и он хочет меня на всю ночь для себя и двоих товарищей. Ты - промолчал! Ты ушёл, оставив меня им, и предал меня! Какой ты мне муж после этого!
- А другой выход разве был? И, к тому же, ты спасала своего ребёнка, которого родила от своего же отца, а не от меня, и не кори меня этим! Тебе же его сперму вводили в институте матери и ребёнка!
Супруга осеклась, и ушла в ванную. Я принёс ей спринцовку с длинным пластмассовым хоботком, наполненную раствором ромазулана.
На этом можно было бы поставить точку и забыть про данный эпизод из нашей жизни, потому, что уже через день мы вновь нормально общались, опять простив друг друга, но, спустя месяц, придя домой вымотанная, жена положила на стол покупки, и протянула мне деньги. Сумма была приличная.
Начиная догадываться, что это за деньги, я почувствовал, что краснею, но всё же спросил жену. Она, деланно невозмутимым голосом ответила:
- Сегодня в дом к богатеньким ходила, и сразу два урока дала. Кстати, договорились, что буду к ним ходить регулярно: понедельник, среда, пятница. Сынок у них очень слабенький, так что и апрель и май и после ещё два года - он мой клиент. Дала урок сыну. Пока мы договаривались, он гулять убежал, и мы прошли в спальную его родителей. Там я и дала урок его отцу. Ничего не знает! И свою задачу решал всю жизнь только одним способом, а я его научила ещё двумя. Вот сюрприз для его жены будет!
Ты чего? Бери, бери, они - твои. Мы же не спим с тобой! А кто за тебя это делает, тот должен платить тебе, а не мне. Может и ты, тоже, какой-нибудь проститутке, заплатишь, и купишь её на часик?
- Но ты же сама не хочешь спать со мной!
- А чего привыкать? Снова два раза, и на боковую, и три дня спать? Нет, милый, мне - пожить хочется,