знала, что у моего козла есть такие офицеры, достойные самого пристального женского внимания?
- Моей жене тоже нравится, - защищаясь, пролепетал Мокин.
- А ну-ка вдуй мне, милый, да так, чтобы глаза на лоб вылезли, - командирша потянула его «хобот» к заветному месту. Тот не стал сопротивляться и с удовольствием погрузился в ее страстное, ненасытное тело. Диван жалобно застонал, когда почувствовал, что его сейчас начнут насиловать со всей силой.
Мокин, оправившись от смущения, понял, что с этой женщиной спорить бесполезно, тем более хвалить свою молоденькую женушку, и принялся за работу. Он продвигал своего «бойца» все дальше и дальше и по мере его продвижения ее ногти впивались в кожу его ...спины все глубже и глубже. Мокин не ожидал встретить в ней такую страстную партнершу. Как правило, жены больших начальников, с которыми его сводила судьба на мимолетные встречи, лежали «бревном», предпочитая, чтобы трудился только любовник, а они получали кайф, не давая ничего ему взамен. Они были верными женами своих высокопоставленных мужей и не считали момолетный секс изменой мужу. Это считалось удовольствием, как глоток хорошего вина, выпитого из бутылки, без всякой благодарности к ней. Поэтому Мокин и женился второй раз на молодухе, которая чтила его, любила и постоянно смотрела ему в рот. Именно с ней он чувствовал себя не сексуальным рабом похотливых бабенок, а настоящим господином. Но Зоя Николаевна оказалась полной противоположностью своим товаркам по сексу. Она не только брала, но и щедро дарила свою любовь сексуальному партнеру. Это окрыляло его и толкало на самый изощренный и утонченный секс, отчего она просто сатанела.
Когда его «боец» достиг самого дна ее «окопа» и она поняла, что отступать дальше некуда, и как один киногерой однажды сказал: «Позади Москва», Зоя притихла, ожидая от него главного удара. И он наступил. Мокин напряг все свои сексуальные способности и с такой силой вонзился в ее тело, словно мстил всем бабам, которые пренебрегали им, что женщина не выдержала и забилась под ним, словно пойманная рыба на крючке. Старый диван ходил ходуном, пружины стонали и лопались одна за другой. Она так подмахивала снизу, что он едва удерживался на ней.
«Вот это бабец! Не зря Главком тянет их к себе. Разбирается, черт, в настоящих женщинах», - подумал он и, впившись зубами в ее шею, стал энергично сливать. А она уже потеряла счет своим оргазмам. Единственно то, о чем она в эти мгновения думала, что нельзя оставлять этого супер-сексуального парня с таким «богатством» в штанах в этом захолустье и его непременно надо перевести в Москву.
...На рассвете они вышли на улицу, сели в ее машину. Она лихо гнала ее по пустынным улицам еще спящего города.
- Домой? – покосилась она на виновато притихшего Мокина.
- Угу…
- Хочешь поздравить жену с Новым годом?
- Она еще спит…
- Когда еще встретимся?
- Как прикажете, Зоя Николаевна…
…Он тихо открыл дверь прихожей и на цыпочках вошел в коридор. Заметил в спальне слабый свет ночника.
«Сделаю ей сюрприз», - ухмыльнулся Мокин, разделся догола, вошел в спальню и обмер: на их широкой двуспальной кровати в обнимку с его голой женой, завалив на нее волосатую ногу, победно храпел его командир…
Эдуард Зайцев